Шуттовские деньги - Страница 36

Но вскоре он понял, что попал в незнакомый район. Фонари тут светили тускло, людей на улицах – раз-два, и обчелся. Слишком поздно до Шестеренки дошло, что местечко это наверняка опасное.

И именно в тот момент, когда его посетила эта разумная, но запоздалая мысль, из темноты ближайшего проулка вышла огромная фигура и возвестила рокочущим голосом:

– Ты, видать, заблудился, приятель.

– Кто ты такой? – осведомился Шестеренка, внезапно осознавший, что кроме него и этого незнакомца на улице больше нет ни души.

– Щас, разбежался! Так я тебе и скажу, кто я такой!

Приглядевшись, Шестеренка увидел, что его нежданный собеседник одет в рабочий комбинезон и габариты имеет такие, какие и полагается иметь мужчине, посвятившему себя тяжелому физическому труду. Незнакомец шагнул ближе и сказал:

– Чем меньше ты про меня знать будешь, тем оно будет лучше – не проболтаешься. – Он протянул к легионеру здоровенную ручищу. – Ты мне только бабки свои отдай, и разойдемся, как в море корабли.

– Еще чего! – возмутился Шестеренка, развернулся и сорвавшись с места, пустился бегом в ту сторону, где, как он запомнил, располагался открытый салун. Он надеялся оттуда позвонить в «Верный шанс» и вызвать ребят на подмогу.

Но далеко убежать он не сумел: кто-то или что-то здоровенное ударило его в бок. Шестеренка не удержался на ногах и упал на асфальт. Он тяжело, хрипло дышал, а тот человек, что сшиб его, уселся на него верхом, и в руке его зловеще сверкнул нож. Сопротивляться было бесполезно.

– Ты куда так торопишься, сынулька? – полюбопытствовал бандюга, склонившись поближе к поверженному беглецу. – Потолковать бы надо, а?

– Вот видишь? – укоризненно проговорил первый ворюга, присев на корточки возле лежащего на асфальте Шестеренки. – Лучше бы ты сразу мне денежки отдал. – Голос его звучал чуть ли не сочувственно. – Теперь тебе придется иметь дело с моим дружком, а он не такой добренький, как я.

– Ну, это ты зря, Чаки, – проворчал второй бандюга. – Так ведь сынулька, чего доброго, решил, что мы не рады его видеть в наших краях. А мы очень даже рады. Пусть заглядывает, чего там, и дружков своих пускай приводит.

– Ага, и чтоб от них денежками пахло, – подхватил Чаки. – Ладно, паренек, сделаем так: щас тебе мой приятель позволит до денежек дотянуться, ты их достанешь, отдашь нам, и мы разойдемся подобру-поздорову. Только смотри, без глупостей, а не то тебе сильно не понравится то, что мой приятель тебе сделает своим виброножичком. Он в этом деле ба-альшой мастак!

Второй бандюга приподнялся. Грудь и руки у Шестеренки освободились, но враг сидел у него на ногах, а острие ножа приставил в животу легионера.

– Слыхал, чего Чаки сказал? – мотнул он головой. – Деньги на бочку, и все будет тип-топ.

Шестеренка выиграл сегодня уйму денег. Их бы почти хватило для того, чтобы расплатиться с карточными долгами. Однако вибронож был слишком серьезным аргументом – с таким не больно-то поспоришь.

– Ладно, ладно, полегче, – примирительно проговорил он. – Дай, я до кармана дотянусь.

Шестеренка только успел прикоснуться к тому карману, где у него лежал туго набитый бумажник, как тот бандюга, что сидел у него на ногах, отдернул нож и схватил легионера за руку.

– Тихо лежи, – посоветовал он, – а мы щас сами поглядим, чего там у тебя. – Он запустил руку в карман и извлек бумажник. – Ну вот, умница, хороший мальчик! – отметил он и передал бумажник своему напарнику.

– Знаешь, если я тебе скажу, сколько народу мой приятель прирезал за то, что они пытались его одурачить, ты сильно удивишься, – ласково проговорил первый бандит, Чаки. – Заглянув в бумажник, он присвистнул. – Гляди-ка, а ему и вправду свезло!

Он продемонстрировал открытый бумажник другу, тот оторвал взгляд от Шестеренки, и тут легионер решил рискнуть. Он резко стукнул бандита по запястью. Вибронож вылетел и упал на асфальт. Закрепляя успех, Шестеренка ткнул врагу кулаком в кадык. Тот заперхал, закашлялся, а Шестеренка сбросил его с себя и кинулся к Чаки. Тот отступил, выставил перед собой руку. Его дружок быстро очухался, подскочил к Шестеренке со спины и согнутой в локте рукой зажал его шею. А в следующее мгновение легионер почувствовал укол в бок – значит, мерзавец спел подобрать с земли свой гадкий нож! У Шестеренка колени подкосились.

– Ай-яй-яй! Это ты глупо поступил, – притворно пожурил пленника Чаки. – Теперь уж нам придется сделать тебе бо-бо, а то ведь это будет неправильно – ты нас обидел, а за это полагается дать сдачи, верно?

Шестеренка краем глаза уловил неподалеку какое-то движение. В следующий миг прозвучал металлический голос:

– О, Великий Газма! Сколь любопытное зрелище! Имею ли я удовольствие наблюдать за распространенным способом финансового обмена?

– Не твое дело, – буркнул Чаки и, ссутулившись, шагнул к незваному гостю, в котором Шестеренка признал зенобианца – летного лейтенанта Квела. – Ты бы лучше шел отсюда, покуда цел.

– Ну нет, – решительно отозвался зенобианец. – Как я посмотрю, это один из моих сослуживцев! – Он подошел поближе. – Солдату негоже бросать друга в беде.

– Еще один шаг – и я ему печенку распорю, – предупредил тот бандит, что держал Шестеренку. – Держись подальше, тогда оба целы останетесь.

– Позволю себе выразить несогласие, – учтиво заметил Квел. – Опасность утратить целостность угрожает не нам, а вам. Будьте так добры, предоставьте свободу этому человеку.

– Размечтался! – хихикнул Чаки. – Значит, так, мы щас будем медленно-медленно отходить, а ты стой, где стоишь и не рыпайся, ежели хочешь, чтобы мы твоего дружка не порезали. Приятеля моего лучше не сердить, а то он нервный очень. Того и гляди сорвется.